|
Мемель, 21 июня 1942 г. Дорогой Фриц! Большое спасибо за оба твоих письма, которые ты написал из Дома отдыха 10 и 13 июня. На первое я сразу же ответила и послала на адрес Дома отдыха. Наверное, ты его получишь. Теперь я пишу на твой старый адрес полевой почты №… В последнем письме я написала, что мы получили 170 рейхсмарок. Ты ведь спрашивал об этом. Мы рады, что ты сможешь немного отдохнуть и расслабиться. Могли бы тебя послать в отпуск и прямо к нам. Но уж лучше так, чем вообще никак. Надеюсь, что отдых пошел тебе на пользу. Мы будем надеяться, что у тебя и дальше все будет хорошо, и ты будешь здоров, когда вернешься в свою старую роту. Каждый день слышишь, что скоро вся эта резня закончится. Но когда это произойдет? Большое спасибо за красивые цветочки, которые ты прислал. Мама сразу же взяла их себе и собирается хранить. А у нас как раз распустились кусты сирени и другие цветы. Погода довольно холодная, сегодня тоже идет дождь. В прошлом году в это время погода была лучше и теплее. Завтра, 22-го, исполняется ровно год, как началась война с Россией. Тогда никто и не думал, что через год она не закончится. Дома все живы и здоровы. Папа все ездит на своем пароме, в зимнем порту идет разгрузка угля. Мама сейчас тоже ожила, узнав, что у тебя некоторая передышка. Я тоже рада не меньше ее. Я жду от тебя писем, ты мне снишься. И когда я рассказываю об этом маме, она говорит: «Ну вот, если тебе снится Фриц, то он скоро напишет». И пока все это сбывалось. Не будем терять надежду, что в конце войны мы все будем здоровы и снова встретимся. У Элизабет и детей тоже все хорошо. Они уже сами ходят играть в парк. Только малыш Карлеманн один боится выходить из дома, но с Траутой вместе – бежит. Трауте смелее его. Только он жадный. Что увидит у нее, сразу отдай ему. Свои игрушки бросает, а ее забирает, даже если это кукла. Главное, чтобы у него все было. И потом, он часто толкает и бьет малышку. Сразу чувствуется, что дома не хватает папы, тогда бы они больше слушались. Дедушку они, конечно, тоже слушаются, но он редко бывает дома. Курт все еще в госпитале, и пока ему не разрешают вставать. Ему приходится сидеть на диете, все подряд есть нельзя. Он надеется, что в июле ему разрешат вставать. Может быть, тогда он приедет в отпуск. В Мемеле, как и прежде, все ходят на работу. Купить особенно нечего, а то, что есть, довольно дорого. Подарки купить вообще практически невозможно. Теперь вместо цветов сажают все больше овощи. Единственное, что можно достать, - это книги. И то не очень много. Я опять кое-какие себе купила – не романы, а книги о политике, о построении Третьего рейха и т.д. Это единственное, на что я сейчас трачу деньги. В кино вообще не хожу. Билеты нужно доставать заранее, а поскольку приходится много дежурить, я не успеваю. Сегодня (в воскресенье) я дежурю с десяти до часу. В будни мы работаем по 10 часов в день. Что поделаешь, вам на фронте еще труднее. Тут хотя бы можно быть уверенным, что голова останется на плечах. Это немного сказывается и на самочувствии. Больше нервничаешь, портится кожа, болят кости. Но если это поможет быстрее закончить войну, то будем терпеть. Ну вот, дорогой Фриц, желаю тебе быстро поправиться. Думаю, что это письмо застанет тебя уже в войсках. Папа, мама, Элизабет и дети – все шлют тебе приветы. И я желаю тебе поправиться и быстрее вернуться домой. С искренним приветом, твоя сестра Мария.
РГВА. Ф. 1452к «Переписка немецких военнослужащих в период Второй мировой войны». Оп. 1 Д. 187. Л. 34-35
|
