|
Воспоминания прислал: Михаил Я не претендую на публикацию этой истории, она слишком неординарна. Единственное, чего бы мне хотелось, - найти человека, способного подтвердить ее документально. Героя ее, увы, нет в живых, и многие подробности мне неизвестны. Герой этой истории ушел на войну добровольцем со второго курса военно-морского училища в Ленинграде, хотя мог остаться и получил бы офицерские погоны после ускоренного обучения. Война быстро подошла к Ленинграду, и доброволец-краснофлотец оказался в морской пехоте. Смышленого и очень наблюдательного паренька направили в разведку, а оттуда в контрразведку. Но это была контрразведка, действовавшая за линией фронта. Наши войска, отступая, оставляли агентурную сеть. Каждая такая сеть должна была ждать резидента. А перед резидентом сеть (и все явки) надо было проверить. Для этого в тыл к немцам забрасывались контрразведчики. Мой герой (это мой родственник) был человеком немногословным, иногда бросал 2-3 короткие фразы, типа: «Идешь проверять явку. А вдруг засада? Пистолет не поможет - там ждут подготовленные бойцы, оглоушат сразу. Поэтому зажмешь в кулаке в кармане лимонку с выдернутой чекой и идешь». Нужно было обойти все явки и, осмотревшись и поговорив с людьми, принять решение - чисто или нет. Тут я должен сказать, что мой герой обладал несколькими весьма редкими качествами - он физически чувствовал ложь, сразу. «Меня тут же будто толкает кто, и я понимаю - мне врут» - говорил он часто. Разумеется, кроме этого была еще и подготовка - специальные методики, как в разговоре «вывести на чистую воду», но методики могут и подвести, а его уникальное чувство не давало осечки. Вообще, человек он был неординарный, например, он почти не испытывал страха в обычном понимании. Бесшабашным не был – наоборот, был весьма наблюдателен и осмотрителен. Но при этом испугать его было невозможно. Тут придется пояснить. Например, вы надуваете детский шарик, и он лопается прямо у лица. Любой человек при этом моргнет - это просто рефлекторная попытка спасти глаза. А он - нет, и это не волевое усилие, подавившее рефлекс, а просто полное его (этого, замешанного на страхе рефлекса) отсутствие. Это качество обуславливало у него уверенность в себе в любых ситуациях, а выдающиеся физические качества эту уверенность естественно дополняли. Все эти качества оказались очень кстати в его опасной службе. А эта служба состояла из заданий за линией фронта и постоянной учебы и тренировками на отдыхе. А «отдых» между заданиями был в блокадном Ленинграде, и скидок на недостаток питания не делалось. Да еще помогали чекистам в тылу. Например, «на отдыхе» их группа помогла выявить банду убийц, торговавших холодцом из человечины. Было и такое. Однажды из их группы забрали человека для выполнения особого задания. В цепочке явок между отрядом Медведева и Кузнецовым появился предатель - стали пропадать связные. Они шли по цепочке от села к селу, где их принимали хозяева явок, они же помогали добраться до следующей явки. Выявить гнилое звено можно было только пройдя всю цепочку. Для этого и понадобился подготовленный опытный контрразведчик - пройти всю цепочку под видом связного. Но он пропал, как и связные до него. Только третьим пошел по этой цепочке герой моего рассказа. Он прошел всю цепочку, уничтожил предателя и доставил донесение Кузнецову в Ровно, а на обратном пути доставил донесение от Кузнецова в отряд. После чего его вернули к месту постоянной службы. Очевидно, это не единственный такой случай в его биографии. Но и про этот мы узнали случайно - заехал в гости сослуживец и, подвыпив за столом, урывками, пока герой рассказа выходил из комнаты, рассказал это его жене. Мой герой, вернувшись в комнату, сразу понял в чем дело - только кинул косой взгляд на гостя: «Болтаешь?». И тот прикусил язык до конца застолья. Потом мой герой выяснил у жены подробности и предупредил ее: «Смотри не болтай - мы подписку давали. Это очень серьезно». Самое трудным для него было в конце войны отказаться от продолжения этой службы, его явно планировали использовать как нелегала. Отказа ему не простили - вернули рядовым краснофлотцем в отряд тральщиков, где он до 1949 г. тралил Балтику. Там тоже всякого хлебнул - подрывались на мине, 4 часа в зимнем море на минном поле - их никак не могли снять. Мой герой все это время висел, ухватившись за плавучую мину. Спас от холода кожаный комбинезон на меху - он 2,5 часа не пропускает воду. А еще 1,5 часа висел на мине в белье. Потом было крупозное воспаление легких, но могучий организм сдюжил. Такой вот рассказ.
Редакция сайта не отвечает за достоверность присланных читателями писем и историй
|
