 |
|
Историю прислал Василиий Попов О Сталинградской битве написано много книг, снято много фильмов, но я хочу рассказать о двух участниках попавших в этот ад. Это отец и отчим моего отца и рассказывал мне о них отец. Мой родной дед Попов Василий Архипович, перед войной и в первый её год находился на партийной работе на станции Котельниково под Сталинградом. Когда фашисты, рвущиеся к городу подошли к Котельниково, он занимался эвакуацией имущества и скота в Сталинград. Свою жену, мою бабушку, с двумя малолетними детьми, один из которых был мой отец, дед отправил в Сталинград добираться самостоятельно. В Сталинграде у деда жили родители, и он до начала страшной бомбёжки 23 августа, успел переправить их за Волгу, а вот жены так и не дождался. Дед ушёл добровольцем на фронт и конечно в той неразберихе осени 1942 года известий о нём не сохранилось, известно лишь что он был политруком в одном из подразделений танкового корпуса генерала Батова, и во время знаменитого рейда корпуса по тылам врага в январе 1943 года, пропал без вести. Корпус, несмотря на то, что уничтожил все аэродромы снабжавшие окружённых гитлеровцев, сам понёс тяжёлые потери. Моя бабушка добралась до Сталинграда, но в том районе, где жили родственники уже были немцы. Что бы спасти себя и детей ушла от фронта в тыл немцев. Больше всего беженцы в немецком тылу боялись румын, не один немецкий солдат не стрелял в женщин и детей, а вот румынские солдаты стреляли из-за одежды, еды, иногда спьяну. Бабушка выжила и сохранила обоих детей тётю Галю и моего отца (тёте тогда было 4 года, а отцу 2 года). Вернувшись после разгрома фашистов в город к родителям деда, бабушка узнала, что муж пропал без вести. И здесь начинается другая история, история отчима моего отца, который стал для него вторым отцом, вырастил его и поставил на ноги. Дед Григорий Колесников жил и работал в Донбассе. Он был десятником, строил шахты, был женат у него был маленький сын. Его мобилизовали осенью 1941 года. Он попал в инженерные войска, да вот только тогда в 41 под Москвой успели построить рубеж, да его же и обороняли, части перед ними разбили. Стал их инженерный батальон обычной пехотой. Дед служил сержантом. Потом были другие бои, наступление и катастрофа под Харьковом, отступление до самого Дона.После боёв на Дону батальон в котором служил дед был предан 64 армии генерала Шумилова. Эта армия обороняла южные подступы к Сталинграду и кстати враг так и не вошёл в южные районы города. Кто не знает: там даже продолжали работать заводы. Батальон моего деда окопался возле посёлка Горная Поляна на отроге Ергенинской высоты, внизу большая балка поросшая лесом. Деда послали в боевое охранение, он старший с пулемётом и два не то казаха не то киргиза. Спустились в балку, расположились, через какое то время слышат танк по балке ползёт. Дед уже был опытным солдатом, понял, что это разведка боем. Говорит бойцам: "идите на склон и замаскируйтесь, как только танк покажется я из пулемёта начну стрелять пехота если есть, заляжет а танк на меня повернёт и вам зад подставит, тут вы его бутылками и подожгёте". Бойцы кивают мол поняли и на склон побежали. Дед залёг с пулемётом, точно, через несколько минут появляется танкетка и сзади человека четыре немца, дед начал стрелять по ним, немцы залегли а танкетка на деда пошла, ползёт из пулемёта поливает, головы не поднять. А главное ни выстрелов ни взрывов со стороны бойцов не слышно и никто бутылки не бросил. Дед рассказывал, что так как перед этой танкеткой, никогда ему страшно не было, чудом перед самыми гусеницами скатился он в промоину между корнями дуба. Танкетка наехала на окопчик деда, крутнулась, раздавив пулемёт, и поползла назад в сторону немецких позиций. Только когда шум удалился выполз дед из промоины, хотел было посмотреть, где бойцы, да тут только заметил что рукав весь в крови. Он перетянул руку и пошёл к своим. Когда командир его увидел ахнул: "Гришка да ты весь белый", дед был рыжий, а тут за какой то час поседел. Сам лейтенант был тоже легко ранен в голову, и они вдвоём пошли на берег Волги в медсанбат. Пришли, сестричка тряпку с раны у деда снимает и сразу: "Самострел", откуда ни возьмись младший лейтенант НКВД, приказ "Ни шагу назад" исполнялся чётко. Но командир за деда тут же вступился отматерил медсестру и сказал НКВДешнику, что в Колесникова танк чуть не в упор стрелял, оттого и ожог у раны, сестра снова осмотрела сказала, что ошиблась и следов пороха нет. Деда перевязали и сказали, что отправят на левый берег. Вышли они с командиром покурить, и глядят: один из бойцов, что с дедом в охранении был сидит в очереди. Дед к нему и спрашивает: "Что же ты гад не выполнил мой приказ, меня из-за вас чуть танк не раздавил". А он отвечает, мол моя ранена был, НКВДешник опять тут как тут, всё понял и доктора привёл. Размотали они бойцу тряпку на ноге а там натурально самострел, вся ступня сверху в крапинку от пороха. Тут же собрали кто был ходячий, НКВДешник зачитал 227 приказ и на глазах у всех этому бойцу, НКВДешник пустил пулю в лоб. Дед пробыл в госпитале до декабря 1942 и вернулся в свой батальон. Немцы уже были окружены и батальон с боями продвигался к северу. От места, где сейчас расположен Волгоградская сельхозакадемия они должны были прорваться к станции Садовая (сейчас это в черте города).Батальон пошёл в атаку, но немцы воевали грамотно, когда батальон прорвался через охранение они с флангов отсекли его пулемётами а потом начали миномётный обстрел... Когда дед очнулся его за ноги тащили два немца, потом привели в лагерь возле станции Садовая. Как ни странно его не обыскивали и не отобрали документы, обращались нормально наверное, говорил дед, чувствовали что скоро им самим в плен идти. Вообщем бросили в барак, а там почти все как скелеты, пленных фашисты не кормили. Дня через два дед немного отошёл от контузии и тут им в барак бросили 2 мешка зерна люди стали как звери и кто был покрепче успел набить карманы зерном. Потом привезли лётчика и этот старлей выделил деда и ещё одного не отощавшего бойца. Втроём они стали готовить побег. Лагерь охраняли румыны и в основном всё время дремали. У лётчика в унтах осталась финка, его то же не особо обыскивали, и вот ночью дед стал стучаться, сонный часовой открыл дверь в барак и они его завалили, потом переодели деда в его шинель и вышли на улицу, дед с автоматом и типа ведёт лётчика. Лагерь почти не охранялся две вышки метра по два со спящими часовыми да ещё один возле бараков. Дед говорил, что он похоже ничего даже не понял когда его лётчик зарезал. Ну а потом с двумя автоматами подошли к вышкам и просто расстреляли часовых. Остальные или испугались, что пришла Красная Армия, или просто так крепко спали, что наши успели открыть ещё два барака, свалить изгородь и отбежать метров на двести, пока вслед не раздались редкие выстрелы, конечно не все сбежали, но достаточно много. Основная масса побежала на шум боя в сторону города, лётчик же сказал что хоть до города и линии фронта не больше 1-2 км. туда бежать нельзя, без оружия немцы всех перебьют. Он предложил бежать наоборот на запад, к Дону, так как когда он летал то видел что там уже Красная Армия, и ему известно что там много румынских и итальянских частей, и перейти линию фронта легче. Так и решили. Шли четыре дня по ночам, днём прятались в оврагах и балках. Как перешли линию фронта даже не заметили. Тут дед вновь испытал на себе действие приказа 227.Когда вышли к своим встретили нормально накормили, у всех с голодухи случилось расстройство желудка. Всего их было шесть человек, у пятерых были с собой документы, их правда офицер у всех собрал, разместили в хате. На следующее утро всех стал вызывать особист, расспросил подробно всё записал. К обеду приехали за лётчиком из его части, попрощались с ним все, жаль дед вспоминал, адрес не записал, на память понадеялся, может и остался жив тот лётчик дошёл до победы. Ну а дальше к вечеру появился часовой у хаты и с утра началось. Вызывает особист и давай расспрашивать, когда перешёл на сторону немцев, знаешь гад что Донбасс оккупирован и мы не можем тебя проверить и т.д. вообщем, два дня я таскал на допросы и матом орал и бил. Потом целую неделю не вызывали, кормили хлеб да вода. Наконец вызвал снова на столе каша хлеб, ну, что говорит Колесников повезло тебе разыскал я твоего комбата, ранен он легко, в медсанбате сейчас и подтвердил всё что ты рассказывал, так что собирайся и в Сталинград, в свой батальон. Дед поинтересовался, а что будет с оставшимися, особист ответил, что мол тебе какая разница ты сержант я на тебя время потратил потому что с тебя как с опытного какая то польза будет, а остальные... их никто расстреливать не будет а в части или в штрафбате всё одно убьют. Дед вернулся в свой батальон в двадцатых числах января 43 года, из старого состава осталось человек пять к тому времени. До капитуляции Паулюса какое то время участвовали ,как бы сейчас сказали, в зачистках возле элеватора. После батальон переправили в Саратов разоружили и вместо винтовок выдали кирки и лопаты. После этого пешком до Борисоглебска. Дальше, рассказывал дед было самое тяжёлое: ночью переход, днём оборудование позиции и так изо дня в день, с питанием было хуже чем на фронте. Руки у всех были как кирзовые сапоги и главное никто не понимал для чего они строят оборонительные линии, ведь даже канонады было не слыхать. Потом конечно узнали что немцы предприняли контрнаступление и конечно, командование, учитывая прошлый опыт стремилось не допустить очередного прорыва фашистов на восток. В июне 43 всем снова выдали оружие и по две противотанковые мины. Рубежи продолжали строить, в июле поставили мины и отошли на один из своих ранее подготовленных рубежей. Началась Курская битва. Батальон, в котором служил дед, был в составе резервного фронта. К счастью деду больше не пришлось вести бой. Последнее задание в той битве было снятие ранее установленных противотанковых мин. После этого части пошли вперёд, а инженерный батальон был направлен на переформирование в Саратов. В том же году большая часть их батальона была направлена в Сталинград на восстановление военных заводов, там дед и узнал страшную весть о гибели всей своей семьи в Донбассе.
Редакция сайта не отвечает за достоверность присланных читателями писем и историй
|
