Известный журналист Спартак Беглов, который был одним из основателей и руководителей агентства печати «РИА новости», отмечая свое 80-летие, заметил, что он отдал фронту самую раннюю пору своей жизни. Выпускной вечер в средней школе подмосковного Пушкина завершился как раз в ночь на 22 июня 1941 г. Вскоре его сверстники стали получать повестки о призыве в ряды Советской армии. Но Спартак был на год моложе своих однокашников.

Воспоминания Спартака Беглова

Сколько не "осаждал" я военкомат, ответ был один и тот же: придет время призывать твой возраст – получишь повестку. Сделал попытку поступить в аэроклуб Осавиахима, чтобы выучиться на летчика. Но там тоже меня встретили отказом. Что же, если не суждено летать, то пойду хотя бы туда, где учат строить самолеты. Поскольку у меня аттестат об окончании школы был с отличием, то проблем с поступлением в МАИ не было.

Между тем, положение на фронте в районе столицы все больше ухудшалось. Комсомольская организация Москвы проявила инициативу - оказать помощь в формировании специальных лыжных батальонов. А я, как и многие другие мои сверстники, как раз являлся большим любителем лыжного спорта. И никому не пришло в голову поинтересоваться датой моего рождения. Так пробил мой «звездный час»!

Сначала был учебный запасной полк, потом – эшелоном в Тулу, оттуда - бросок к передовой линии фронта, все, конечно, в белых масккуртках и шароварах. Наш 118 отдельный лыжный батальон был придан первому гвардейскому кавалерийскому корпусу генерала Белова. Конники снисходительно поглядывали на лыжников. Мол, за кавалерией не так просто угнаться. Но после 5 декабря, когда германские части начали нести большие потери и стали отходить на восток, не имея уже привычной танковой и артиллерийской поддержки, здесь то, учитывая лесистые места и большие поля, покрытые глубокими сугробами, наши неожиданные выпады стали чувствительно беспокоить противника. Не скрою, что в отдельных случаях и нам приходилось оставлять лыжи и коней на лесных опушках, чтобы «выдавливать» немцев из-за занятых ими деревень, порой приходилось ходить в атаку по- «пластунски».

В конце января 1942 – первое ранение, легкое, пуля пробила левое плечо. В госпитале меня надолго не задержали и я был направлен на двухмесячные курсы младших лейтенантов. Закончил курсы я с отличием. Получил сразу звание лейтенанта. Тут следует оговориться, что на занятиях очень хорошо пригодилось умение работать с картой и способность ориентироваться на местности. Большую пользу принесли навыки «тихой охоты», приобретенные во время летних и осенних походов за грибами и ягодами. Я очень любил работать с учебными картами, когда старался выполнить задание учителя, усложненное дополнительными требованиями.

Моя первая офицерская должность – «адъютант младший», а проще - помощник начальника штаба батальона. Летом 1942 года линия фронта, которую занимала наша 194 дивизия, проходила вдоль реки Угра.

В конце октября того же года меня направили в город Подольск на курсы повышения командного состава западного фронта, знаменитые тем, что на них преподавали специалисты высокого класса. Закончив курсы, я получил назначение в 52 стрелковую дивизию, занимавшую небольшой участок в окрестностях г. Ржева (Калининский фронт). Теперь я уже имел звание старшего лейтенанта, по должности «адъютанта старшего», т.е. начальника штаба батальона.

Тут же выяснилось, что нашей дивизии предстояло помочь войскам, сражавшимся под Сталинградом. Задача состояла в том, чтобы, войдя в тыл группировки генерала Паулюса, преградить путь немецким пополнениям с Запада и по возможности взять под контроль территорию северного Донбасса. Это нам и удалось совершить вместе с другими соединениями 37 армии, совершив операцию «большого скачка» вдоль реки Северский Донец. Всего нам предстояло пройти с боями около пятисот километров. Мы шли в полосе 10 танковой дивизии. Поскольку Донецкая степь была покрыта снежными сугробами, в этом походе мы шагали вплотную за танками, которые расчищали путь бревенчатыми треугольными «утюгами». К концу января мы уже были в Старобельске – первым городе, освобожденном Советской армией на Украине. Тяжелый бой разгорелся вокруг городов Артемьевск и Соль. И в конце концов мы заняли предназначенный для нашей дивизии плацдарм на восточном берегу Северского Донца. В воздухе нас преследовали пикирующие «Ю-86». Они вслепую сбрасывали бомбы, исполняя своего рода «психическую атаку». Тем не менее, в течение нескольких недель наши люди уже разместились в землянках, покрытых несколькими бревенчатыми накатами. Их соединяли глубокие окопы и другие сторожевые сооружения.

В июне 1943 года комдив издал приказ, согласно которому мне присваивался ранг капитана «по должности командира батальона». Однако командир полка предпочел, чтобы я занял место первого помощника начальника штаба полка (ПНШ-1). Он явно предпочитал, чтобы именно в моих руках сосредотачивались все разведывательные данные, включая те, что поступят из других полков. Я отвечал так же за то, что реальная обстановка оперативного характера точно отражалась и оперативно доводилась до командиров всех рангов.

Июль 1943 г. ознаменовался крупномасштабными инициативами и противостоянием сторон. Командование вермахта наметило нанесение главного удара по Советским стратегическим силам в Курско-Белгородском районе. 7 – 10 июля близ села Прохоровка разгорелось самое крупное в истории всех войн сражение танковых войск. Наше командование вовремя перебросило сюда свои резервы. С нашей стороны в этот бой вступило более 800 танков и самоходных установок.

Артиллерийский салют 5 августа, первый праздничный салют с начала войны, ознаменовал особое значение этого события. Немцы начали откатываться назад, стратегическая инициатива до конца войны перешла в руки наших войск.

Наша дивизия включилась в общее наступление на Курско–Белгородском направлении. После форсирования Северского Донца мы вели бои на подступах к г. Харьков. Это потребовало больших сил и вскоре, сразу после взятия Харькова, наступила необходимость в подкреплении. Но пока они догоняли нас, командиры дивизий вынуждены были упрощать структуру своих соединений. В частности, было сочтено целесообразным свести все пехотные подразделения полков в один батальон.

25 августа я перешагнул 19-ый год своей жизни. На следующий день пришел приказ командира полка: “Капитан Беглов, возьмите весь стрелковый пехотный состав под свою команду”.

Наступление продолжалось. 10 сентября, после “обработки” немецких позиций нашей артиллерией я отдал (по цепочке) ротным команду поднимать свои подразделения для продвижения вперед. Поднявшись во весь рост, я сделал несколько шагов вперед.

В этот момент на немецкой стороне что-то сверкнуло. И почти одновременно с этим я ощутил тяжелый удар в сгиб правой руки. Снайпер стрелял разрывной пулей.

Я благодарен врачам в полевом госпитале, которые не сделали то, что почти “автоматически” делалось в таких ситуациях: рискнули не ампутировать руки. И лишь в январе 1944 г. я полностью вылечил свою руку и вернулся “с самолетом” (форма гипсовой повязки) в Москву, получив освобождение от дальнейшего прохождения воинской службы. На этом моя служба в действующей армии закончилась. Как раз в это время открылся Московский государственный институт международных отношений, поступив в который я впоследствии смог заняться практической журналистикой и исследовательской деятельностью в сфере СМИ и выполнять профессорские обязанности на факультете журналистики МГУ.

		все истории
		авторы историй
		герои историй

Редакция сайта не отвечает за достоверность присланных читателями писем и историй