|
Историю прислала Елена Пепел Когда, классе во втором, нас попросили принести в школу детские книги о войне, я получила свою первую в жизни двойку. Потому что детских книг о войне дома просто не было, и я по памяти пересказала какой-то отрывок, прочтенный в первом классе. Отрывок из хрестоматии припомнили, книгу строго наказали принести. Я принесла взрослую и, по требованию учительницы, зачитала единственную сцену, героем которой был ребенок. Про то, как советские солдаты перевязывали оторванную ножку пятилетней девочке. Заткнули меня быстро и смущенно. А детских книг о войне дома не было.
Бабушка, в семнадцать вывезенная из блокадного Ленинграда по Дороге Жизни и сразу ушедшая на фронт, рассказывала все больше веселые случаи - про свои вечные наряды вне очереди за нарушение формы одежды и дерзость комсоставу (она меня учила чистить картошку, как на фронте - длинной тончайшей не прерывающейся спиралькой). До сих пор, не оборачиваясь к телевизору, она на слух различает звук моторов немецких самолетов.
Покойный дедушка, чья семья бежала из захваченной немцами Польши, никогда больше не говорил на идиш, потому что этот язык напоминал ему немецкий. В Союзе он был сразу же признан шпионом и усажен за антисоветскую агитацию, по популярной пятьдесят восьмой. Дедушка по отцу был призван в армию, насколько я знаю, сразу после масштабного переселения крымских татар из Крыма в Узбекистан. К стыду своему, о том, где и как воевал он, я не знаю. Не спрашивала. А потом спрашивать стало - некого. Спасибо им. За то, что победили. За то, что выжили. Можно сколь угодно играть в политкорректность и называть этот день днем скорби. Но все же это неправильно. Гордость у стариков отнимать нельзя. Потому что это - заслуженная гордость.
|
...
