|
Быть может, мой рассказ покажется вам не столь интересным и захватывающим, как описание подвигов героев Великой Отечественной Войны, но эти события - история моей семьи, которую, по моему мнению, я обязана знать и помнить. Мой дедушка Булавин Александр Александрович родился в 1934 году. В его семье было семеро детей. Война застала его в очень раннем возрасте, и поэтому он не стал её непосредственным участником. Он начал своё повествование с рассказа о своем отце - моем прадеде. Булавин Александр Михайлович был военным. В 1936 он был уволен из армии из-за спора с начальством. Это впоследствии сохранило ему свободу, а возможно и саму жизнь. Во время сталинских репрессий было сослано или убито огромное количество военнослужащих. Александр Михайлович сумел избежать этого, так как был не на службе.
В 1939 началась Русско-финская война, и мой прадед был снова призван на фронт. После окончания войны в 40-м году он был назначен на службу в Брянск, и всей семье пришлось переехать. 22 июня 1941 началась Великая Отечественная Война. 26 июня была первая бомбардировка Брянска. Как рассказывал дедушка, занятия в школе, в которой все учителя были почему-то мужчины, прекратились. Дом Булавиных находился в 100 метрах от железнодорожной станции, а так как огонь был в основном направлен на железную дорогу, в дом бомбы попадали не раз. Целыми днями дети сидели во дворе, а на ночь уходили спать в полузаземленное овощехранилище, оборудованное под бомбоубежище.
Отец дедушки не мог рисковать жизнями своей жены и детей и поэтому 27 июля, собрав семью, он посадил их в товарный вагон поезда следующего в Курскую область. Сам он остался в Брянске. О его дальнейшей судьбе ничего не известно. Выбраться из города, окруженного немцами, не удалось никому. Я знаю только что до последнего, мой прадед помогал формировать партизанское движение в Брянске и уничтожал железнодорожные составы, чтобы они не достались фашистам. Он делал всё, что было в человеческих силах, чтобы остановить вторжение в Россию и помешать врагам продвинуться дальше на территорию страны.
В деревне Гряды Курской области семья пробыла недолго. В конце августа в деревушку прибыли сотрудники НКВД с сообщением, что вскоре здесь будет армия немцев. Несколько сот беженцев с батальоном НКВД пешком отправились в тыл. Два раза в сутки их кормили, давали суп и хлеб. Самых маленьких иногда везли на телеге. До Тамбовской области, которая находилась на расстоянии 100 километров от Курской, люди шли три месяца. К началу октября семья прибыла в деревню Чернавка Бондарского района области. Это было маленькое село в 42 двора, находящееся в двадцати километрах от леса. Двести семей, в которых было от 2 до 7 детей, кое-как расселили по пустующим избам. Но уже к концу октября семьи беженцев начали вывозить из деревни, потому что линия фронта снова была уже слишком близко. Булавиным не удалось уехать, так как на всю семью были одни валенки, одна шапка и одна рваная телогрейка, подаренная солдатами. С такой экипировкой идти куда-то в уже начавшихся заморозках не представлялось возможным. Семья осталась в Чернавке.
Жители деревни, чем могли, делились с беженцами. В том первом году войны урожай хлеба убрать успели, и еды более или менее хватало на всех. Дед рассказывал, как вместе со своими братьями и сестрами лазил по полям, отыскивая замерзшую, неубранную картошку. Эту картошку потом перетирали вместе с кожурой, а получившуюся массу смешивали с мукой и получались драники, по словам дедушки вполне съедобные.
К концу зимы запасы практически истощились, и многие умерли от голода. Но семью Булавиных эта напасть обошла. В марте-апреле 1942 года проходил комсомольский набор молодежи. Молодых людей призывали на трудовые работы в помощь родине, то есть копать окопы. Женя - старшая из детей (ей к тому времени было 17 лет) -записалась в ряды добровольцев. Ещё в Брянске она получала среднее образование, и поэтому её определили прямо на фронт связисткой. Мать рыдала, отпуская дочь, а Женя убеждала её что «хотя бы есть у них не будет». Позже дочка писала домой радостные письма и очень гордилась своим назначением.
Следующая зима 42-43 года была ещё более лютой и морозной. Еды почти не оставалось, так как летом с фронта, проходившего чуть южнее деревни, приходили солдаты, и каждая семья добровольно отдала по одному из двух мешков зерна доставшегося им. Хотя жители деревни делились с беженцами всем, чем только могли, растянуть оставшиеся запасы на 6 или 7 месяцев семье из шести человек не представлялось возможным.
Чтобы совсем не умереть от голода, люди ели практически всё, что могли раздобыть. Так они собирали метёлки с лебеды, чтобы потом растолочь и смешать с мукой в пропорции примерно три к одному. Пили только горячую воду. Зимой на деревню часто нападали волки. Однажды звери загрызли жеребенка в деревне. Хищников прогнали, а на остатки пригласили всю деревню. Дедушка помчался было, чтобы раздобыть хоть что-нибудь для семьи, но по его приходу ничего кроме головы от жеребёнка уже не осталось. Не думая долго, он решил взять её. На сваренном из головы бульоне семья держалась ещё две недели.
Хотя отсутствие пищи в лютые зимние морозы унесло не одну жизнь, самым страшным периодом стала весна. Это было трагическое время для Булавиных. Одна из сестёр дедушки, Роза, решила раздобыть еды для своей семьи и отправилась помогать соседям по хозяйству. В награду люди накормили её досыта. Вернувшись, Роза принесла домой картошки и хлеба. Через полчаса она почувствовала себя нехорошо. Довести до больницы её не успели.
Через месяц семью настигло ещё одно несчастье. Тамара, ещё одна сестра, играла в доме с другими детьми и неожиданно упала и ударилась головой. Слабое, измождённое тело не вынесло даже несильного удара. Тамара погибла. В семье осталось четверо детей. «Весной, в мае этого года умер твой дед»,- сообщил мне дедушка после недолгого молчания. Изумлению не было предела, но вскоре мне стало ясно, о чём шла речь. 23 мая дедушка, тогда ещё маленький мальчик, впал в состояние клинической смерти. Он вспоминал, как мама и соседка Дуня в течение нескольких часов приводили его в чувство. Маленького Сашу спасли.
К концу июня семье, чтобы выжить приходилось собирать и отваривать траву как суп. В качестве еды использовали даже кожаные ремни, порезанные на мелкие кусочки, отмоченные и прокипяченные в воде. В конце лета снова приходили солдаты, так как фронт был совсем близко от деревни. Это была Курская Дуга. Булавины снова отдали военным один мешок зерна, надеясь на второй, но второго мешка уже не получили. Зато в этот раз солдаты подарили детям две огромных банки американской тушёнки. Решив, что так получится выгоднее, тушёнку порезали и отдавали людям в обмен на картофель и муку. Это был настоящий праздник.
Октябрь месяц. Приближается третья зима с начала войны. Мать семейства Булавиных Елизавета, заявив, что не может больше смотреть, как умирают её дети, отправилась к председателю. Тот принёс 2-3 килограмма муки и ведро картошки - всё что оставалось. Решив, что так им зиму не пережить, мать отправилась в Москву, чтобы там отыскать своего брата и хоть как-то помочь детям.
Притворившись молодой девушкой, хотя на тот момент её было 39 лет, она в качестве добровольца отправилась в Москву. Соседки по поезду как могли, прикрывали её, прятали на третью полку в купе. Так Лиза прошла четыре военные проверки и благополучно прибыла в Москву. В столице она отыскала своего брата Михаила Бурмистрова. Он занимался медициной: организовывал лечение раненых с доставкой в тыл. Именно Михаил Бурмистров, мой двоюродный прадедушка, предложил создать постоянные медицинские эшелоны-госпитали, которые впоследствии стали очень распространены.
Дальше повествование снова идёт из маленькой деревушки Чернавки в Тамбовской области. 1943 год. Зима. В радиусе 10 километров от деревни жечь было нечего. Травяного бурьяна хватало только на готовку, поэтому об обогреве дома речи быть не могло. До Нового года оставалось две недели. Нина, оставшаяся теперь за старшую, принесла от соседей две ложки муки. Больше они дать не смогли. Муку развели в воде и хлебали ложками по очереди. Закончив более чем скудный ужин, дети все вчетвером забрались на печку, где ещё оставалось хоть какое-то тепло. Где-то совсем близко от дома выли волки, привычный звук.
Но вдруг среди ночи до детей донёсся непонятный шум, шум приближающихся машин. Через несколько минут в дом вошли несколько человек с автоматами и в медицинских повязках. Как говорил дедушка, женщины, увидев их, заплакали. Четверо исхудавших, грязных, замерзших, ребятишек голодными и испуганными глазам смотрели на врачей.
Всех четверых Булавиных тотчас же сняли с печки, завернули в одеяла, посадили в машину и повезли. Как же они были поражены и возможно даже рассержены, когда их начали кормить. Обессилившим, зверски голодным детям давали по пол стакана бульона в час! Когда они прибыли в тамбовский госпиталь, врач сообщил, что их надо лечить два-три месяца. Не смотря на это, уже через две недели, отмытых, одетых и накормленных, детей отправили поездом в Москву. Там они успешно встретились с матерью и дядей.
Остальное время войны вся семья провела уже в Москве, в хороших условиях, где и сейчас живут потомки и сами участники этой истории. Мой дед, подводя итог, сказал, что эти годы в деревушке Чернавка, стояли наравне с блокадой Ленинграда. Положение было практически настолько же отчаянное и безвыходное. Отличие состояло только в том, что до маленькой деревушки, в отличие от второй столицы, никому не было дела, и спасать людей никто не собирался.
Хотя дедушка, рассказывая всё это, часто иронизировал и шутил, я видела, как трудно и больно было ему обо всём этом вспоминать снова. Он говорил, что война - это худшее что может произойти с людьми. И всем нам нужно прилагать усилия, чтобы хотя бы попытаться избежать этого бессмысленного и ужасного столкновения. С дедушкой я полностью согласна.
Может кто-то посчитает это отклонением от темы сочинения, но всё что мне ещё хотелось бы добавить к рассказу - это напоминание о том, что мы никогда не должны забывать свои корни. Я считаю, что мы просто обязаны хранить хотя бы память, знания о своей семье, её историю. Люди, жившие до нас и давшие нам жизнь, не могут просто уйти из мира. С уважением помня о них, мы приносим нашу благодарность за то, что они для нас сделали.
|
