|
IV. ПИСЬМА СОЛДАТ-ЛОТАРИНГЦЕВ, ПРИЗВАННЫХ В НЕМЕЦКУЮ АРМИЮ.
(Перевод с французского) 1. Письма с фронта. /Найдены на Брянском участке фронта/ Солдат Поль Массен (на марше) пишет Магдалине Конци в Альмаивейлер. Вестмар. Обл(асть) Метц. 16.07.1943 г. «… Сегодня исполняется ровно год, что я очутился там, где никогда не предполагал быть. Лина, я сейчас больше не смеюсь. Уже три дня как я на передней линии, под огнём орудий и бомб. Мы грязны и страдаем от жажды, ходим пить на речку. Теперь я вижу и понял, что значит эта жизнь, и в настоящее время мне более чем достаточно. Скорей бы конец, здесь можно стать сумасшедшим…» Он же пишет своей сестре Поль Эмиль (18 Ширбах) Верх(ний) Дунай. Обл(асть) Жирдорф, 16.07.43 г.: «… Несколько слов о моих новостях, - они очень скверны. Я на передовой, под огнём орудий и бомб. Много воспоминаний останется об этом, если мне посчастливиться вернуться. Мы грязны и нас томит жажда, ходим пить в речку. Я вместе с Робертом. С меня довольно, и многим точно так же, - вот уже 8 дней я не спал. Не удивляйся, если не будешь больше получать от меня известий, ведь я в…» Гренадёр Морис Юм пишет матери Антуанетте Карбье (Лотарингия, Ромбах). 16.07.1943 г. «… Дорогая моя, я пишу тебе, чтобы сообщить о своих новостях и немного успокоить тебя. Сейчас я сижу в яме на передней линии вместе с ещё одним солдатом, оттуда и пишу тебе эти строчки. В нескольких сотнях метров от нас русские. Целый день ужасный шум. Артиллерия стреляет, самолёты бомбят. Вот уже второй день мне приходится прерывать письмо – снаряды разрываются очень близко от нас, и мы вынуждены прятаться с головой в яму. Невыносимая жара…» 2. Письма из тыла. Гренадёру Эмилю Беттенберг (7 рота маршевого батальона пех.186). Милек П., распр. Краков, пишет сестра М. Беттенберг из Ометц – Вестмарк. 1.07.1943 г.: «…Много лотарингцев мобилизовано. Двоюродный брат из Готтанка – земледелец – тоже уехал; другой – сын моей двоюродной сестры. 17-летний мальчик должен ехать в Польшу. Ведь это все ещё ребята…» Гренадёру Роже Тилли (пп 09020 В) пишет сестра Ж. Тилли из лагеря трудповинности 2/124 – Грисденбах, Штабли. 26.04.1943 г.
«…Только что я получила твой адрес и спешу написать тебе. Как ты видишь, я в настоящее время на трудовой повинности и, откровенно говоря, очень тоскую, я всё время голодна. Но всё пройдёт. Вот уже 16 дней я здесь, нас две девушки из Лотарингии на 40 немок, значит, нам не очень сладко, - женщины куда злее мужчин… Я в 50 км от Штутгарта. Вчера нас посылали на высокую гору, когда я вернулась, я ног под собой не чувствовала. Завтра идём работать к крестьянам, я их не понимаю, они говорят по-швабски, это какой-то жаргон. Здесь масса пленных, мы не имеем права с ними разговаривать и нам не разрешают работать вместе с ними, они совершенно одиноки. Нам запрещают кушать за одним столом с крестьянами, за кого же нас, в конце концов, принимают?…» Она же пишет 28.04.1943 г.: «Мой бедный Роже, сейчас наши все работают у крестьян, руки у них в ужасном виде, и они страшно устают. Ни одной свободной минуты для себя. Наша «фюрерин» уехала в отпуск, и сейчас у нас немного больше времени. Мой милый Роже, я так голодна сегодня, что даже голова болит… Я одна в комнате, остальные болтают внизу, ты знаешь где, - и мне так скучно, скучно. Я слышу французскую речь, которая нам запрещена. Как много зла они нам приносят! Когда мы маршируем по улицам, я стараюсь идти последней, чтобы перекинуться несколькими словами с другой девушкой из Лотарингии…» Она же пишет 17.05.1943 г.: «…Ты очень устаёшь, я тоже – работала с утра до вечера у крестьян в поле. В Африке война закончилась, у американцев сильная техника. Я не пишу по этому поводу больше, но ты сам понимаешь, из-за этого у них настроение подавленное. Мы встаём в 5.30 – перекличка, спорт, завтрак и потом на работу к крестьянам. Тут же, в деревне, работают 9 пленных, отдельно от нас. А обедать должны дожидаться, когда все кончат. Мы тоже не имеем права кушать вместе с крестьянами. Какая несчастная нация – лотарингцы! Ты скоро не будешь таким одиноким, Роже. 24 человека, которые, как и я, отбывали трудовую повинность, уже два дня тому назад возвратились в Метц и будут призваны. После отбытия трудовой повинности меня посылают на военную тыловую службу в Штутгарт и не дают отпуска. Но видишь ли, Роже, в Африке все кончено, теперь будет продолжаться в Италии, а потом перекинется и во Францию. И война должна прекратиться, дело идёт быстро…» Она же пишет 25.05.1943 г.: «…Послушай, что мне пришлось сегодня делать: я и ещё одна женщина срубили топором 4 дерева. Это очень тяжело, милый мой Роже. Ты можешь гордиться мной, слушай: вчера к нам приехали один бельгийский генерал и 3 женщины из бельгийского лагеря, их сопровождало 5 высших имперских «фюрерин». Бельгийцы не все понимали по-немецки, мне пришлось рассказать им о нашей трудовой повинности. Наша «фюрерин» очень обозлилась, что я одна с ними говорила… Генерал приветствовал меня как француз, по-прежнему. Ты можешь гордиться мной: я разговаривала с важным генералом, потом срубила 4 дерева, и всё это после полудня. Вот видишь, что твоя сестра делает. Завтра принимаемся за сено, у меня все руки в ссадинах, но я надеюсь, что когда-нибудь да кончится эта жизнь каторжника – за 20 пфеннигов в день. Сегодня идёт дождь, я вымокла до костей, и по такому холоду я должна идти на работу в горы, а ходьбы туда целые полчаса…» Ему же от Жанеты Жакелин (Швабия). 25.05.1943 г.: «…Незнакомка берёт на себя смелость написать вам, ибо всякий раз, как Жоржетта получает от вас письма, я плачу от того, что есть люди ещё несчастнее нас с ней. Я давно хотела написать вам, сейчас решилась это сделать, так как ваши письма вызывают во мне жалость. С понедельника я работаю у крестьян – с 6 утра на ногах – спорт, туалет, уборка помещения, потом весь день работа в поле… Когда делается очень тяжело, я говорю вашей сестре: «Подумай о своём брате, который одинок среди всей этой банды». Я имела неосторожность запеть на французском языке, «фюрерин» подошла ко мне и спросила, не хочу ли я за это получить лишние 5 пфеннигов? Тяжело быть нам, двум несчастным, среди этих 38 немок. Я всегда скажу, что один лотарингец стоит больше, чем 1000 из этой нации. Начиная с сегодняшнего дня я ежедневно буду молиться за вас, за то, чтобы иметь счастье праздновать победу в Метце, а в этой стране диких никаких хороших новостей нет…» Ему же от Жанеты Жакелин (Швабия), лагерь трудповинности 2/124, Гросдейнбах. 27.06.1943 г.: «… Вчера получила от своих родителей грустное письмо, муж моей сестры должен был уехать в Восточную Пруссию, 24 июня он получил повестку и 26 июня в 9 часов утра – отъезд. Я представляю себе теперешнюю жизнь в Метце – уже 8000 призвано, рождения 1914-1918 гг., и не видно этому конца. Придёт ли он когда—либо?..» РГАСПИ. Ф. 517 «Коммунистическая партия Франции». Оп. 1 Д. 1982. Л.46-48.
|
