|
В своем рассказе я поведаю о моих родственниках, которые участвовали в войне
с фашистской Германией. Ведь в ней участвовали все, кто тогда жил – и мужчины, и
женщины, и даже дети, которые работали на заводах, собирали посылки для
госпиталей и просто очень-очень ждали своих пап с фронта.
Моя двоюродная прабабушка Женя была в осажденном Ленинграде военным врачом.
Как известно, в блокадном Ленинграде жителям города выдавали паек. У
военных был самый большой паек. По словам бабушки Жени, ее семья выжила в
блокаду благодаря именно этому пайку. Она помогала всем сестрам и единственному
брату.
Как вспоминала моя бабушка: ”На Новый Год к нам всегда приходила посылка от
тети Жени из осажденного Ленинграда. В этих посылках самой большой ценностью
были шоколадные бомбочки. Присылала тетя Женя сахар, консервы”. Тетя Женя даже
присылала нам новогодние игрушки. Кстати, они и сейчас у нас в сохранности, и
мама их очень бережет. Ведь они сохранились и в войну, и в годы послевоенных
скитаний, и во всех переездах, сохранив память о тех страшных временах.
А мой двоюродный прадед Николай (брат прабабушки Жени) погиб от голода в
блокадном Ленинграде. Моя бабушка говорила, что однажды Жене приснился сон,
впоследствии оказавшийся вещим. Сон был такого содержания: тетя Женя услышала
голос брата, который звал ее. Она пошла к нему. Была глухая ночь, было очень
холодно. Они оба оказались на разных сторонах Невы, а тут мосты оказались
разведенными. Словом, когда она до него добралась, он уже умер. Говорят, перед
смертью он просил клюквы. Он ведь всегда был любимчиком старших сестер, которые
его баловали, как могли.
Мой прадед Александр Григорьевич Пупков, муж моей прабабушки Кати, также был
участником войны. Он сразу же, как только Молотов сообщил о начале войны, ушел
на фронт — 22 июня 1941 года. А его сын родился спустя пять месяцев. Прабабушка
назвала его Виктором – в честь победы, о которой все молились.
Прадедушку довольно много перемещали. Он закончил Военную Академию имени
Фрунзе, сам командовал артиллерийскими частями, которые прикрывали наступление
наших войск под Сталинградом.
Он также был комендантом военного поезда, который вез блокадников и раненых
на Урал. Он присматривал за тем, чтобы поезд не задерживали на станциях, всех
кормили, чтобы никто не крал еду, смотрел за хозяйством поезда. Бабушка
говорила, что он был огромного роста, широкоплеч, волосы как смола, карие
глаза.
Однажды на одной из остановок разгорелась драка между женами военных и
блокадниками, которые были еле живыми. Он побежал разбираться, в чем дело.
Оказалось, на станции выдавали свежий хлеб. И эти остервеневшие женщины стали
расталкивать очередь блокадников за свежим хлебом. Это было несправедливо, у них
пайки были самыми большими! Когда Александр Григорьевич узнал об этом, он
взбесился, выхватил пистолет и начал стрелять в воздух. «А ну пошли вы обратно в
поезд!» Женщины ему грозили: « Мы пожалуемся начальству!». Бабушка моя страшно
испугалась, потому что ее первого мужа расстреляли в 1937 году, и просила:
«Саша, не надо, не надо….» Так он заступился за блокадников. А затем он прошел в
вагон, где ехали жены военных, и где у них под матрасами гнил хлеб, который
женщины прятали. Тут дед опять выхватил пистолет и начал стрелять.
День победы моя бабушка помнила очень хорошо и мне рассказывала. Ей было
восемь лет, когда из тарелки, которая тогда заменяла радио, раздался голос,
который сказал: «Победа!». Моя прабабушка выкрасила прадедушкину рубашку в
красный цвет, залезла на крышу дома и вывесила ее как флаг. Все люди были на
улице. И все пили водку, плакали, смеялись, друг друга поздравляли. Бабушка
говорила, что этот день всегда был самым счастливым в ее жизни – потому что и
она была счастлива, и все кругом были счастливы.
Один мой прадедушка участвовал в наступлении на Сталинград, а другая моя
прабабушка Александра Федоровна – за ее сына потом выйдет замуж моя бабушка,
приемная дочка Александра Григорьевича – рыла окопы за Волгой. Это было зимой,
было ужасно холодно. Окопы были такой ширины, чтобы танк прошел. А земля была
ледяная, на улице - 40 градусов мороза. И эту ледяную землю надо было
колоть ломами. Александра Федоровна говорит, что она-то ничего - была тепло
одета, потому что местная. А вот работали на рытье окопов беженцы из Москвы –
так все они были и раздетые, и разутые. Как они бедные выжили, непонятно?
А дедушку моего папы фашисты расстреляли. Дело в том, что он работал на
паровозном заводе в Таганроге, когда город заняли немцы. Дедушка не хотел
работать на фрицев. Он и еще несколько его товарищей занимались
вредительством и вместо того, чтобы чинить паровозы, они их незаметно их
ломали. Позже они узнали, что их группу раскрыли, и хотели уйти из города через
залив. Но в ту ночь была буря, и лед ломался, прадедушке пришлось вернуться
домой. Ночью его арестовали и расстреляли. И дедушка, его сын, рассказывал, что
в ту страшную ночь очень ухал сыч, кружился над домом, садился на крышу и никак
не хотел улетать. А это – как говорят в народе – страшная примета, к смерти.
Если бы не героизм наших дедушек, бабушек, прадедов и прабабушек, нашего
поколения бы просто не было.
|
