 |
|
МОЙ ДЕД
(Нет – фашизму!)
И пусть
Не думают, что мёртвые
Не слышат,
Когда о них потомки говорят. Б.Майоров Ещё раз прочитал заголовок сочинения и прислушался к себе. Какой же отзвук рождает в мой душе слово «фашизм»? И вдруг я понял, что абсолютно спокоен. Для меня это слово звучало как одно из многих слов, которые оканчиваются на – изм, и о которых мы говорим на уроке истории, проходя различные формации в развитии государств. Но тогда почему, как только слово «фашизм» слышат или произносят люди значительно старше меня, их лица сразу становятся строже, а взгляд жёстче, и в нём вдруг появляется непередаваемая словами грусть? И мне самому захотелось разобраться в этом.
Итак, берём словарь, читаем: «Фашизм – тоталитарное движение, основанное на национально-расовых шовинистических идеях». Что же это определение означает в жизни каждого из нас? Для меня ближе, чем моя мама нет никого. Поэтому она была, конечно, первой кого я спросил: «Что для тебя означает слово «фашизм»?» Мама не улыбнулась, как делает это обычно с самого детства, отвечая на мои нескончаемые «почему», а тихо сказала: «Конечно, прежде всего, это страшная война, которую принесли на нашу землю фашисты. Война – это горе и слёзы. Миллионы жизней унесла она. Ведь в каждом доме, в каждой семье на территории всей огромной страны обязательно есть те, кто с неё не вернулся. Да, как это ни ужасно сейчас звучит, но, действительно, не было семьи, не потерявшей отца или сына, мать, брата, сестру, дочь. Мой единственный дядя, девятнадцатилетний снайпер Дмитрий Буланов, геройски погиб, освобождая уже забывшую это, чужую для нас теперь Литву. Твои дедушка и бабушка прошли всю войну, участвовали в самых тяжёлых боях, сражались за Берлин. Поэтому я, родившаяся уже после её окончания, так много знаю о ней из их рассказов. Тысячи людей прошли сквозь горнило самой кровопролитной войны в истории человечества, испытали ужасные мучения, но они выстояли и победили». Она замолчала, глядя в окно и погрузившись в свои неведомые мне мысли. Я не торопил её, так как мне показалось, что мама хочет ещё что-то сказать.
Медленно оторвав свой взгляд от окна, мама очень внимательно посмотрела на меня. Когда она начала говорить, её голос заметно дрожал, выдавая очень сильное волнение: «Я никогда тебе это не рассказывала, так как мне даже в воспоминаниях тяжело возвращаться к этому дню, но, наверное, пришло время это сделать. Раз ты задал мне такой вопрос, то я постараюсь объяснить тебе, что такое фашизм лично для меня». Ещё раз, вздохнув, она продолжила свой рассказ: «Ты знаешь, что своё детство я провела в Германии. Видела разрушенные дома на улицах Берлина, наблюдала, как восстанавливается Дрезден, но тот апрельский день, о котором хочу тебе рассказать, запомнился мне навсегда. Накануне мои родители долго беседовали, и мне было слышно, как папа очень горячо убеждал маму, что я уже не такая маленькая. Придя к согласию по какому-то вопросу, мне предложили раньше лечь спать, так как завтра за нами рано должна была прийти машина. Мне было восемь лет, и любую поездку я воспринимала с радостью, как новое приключение. Утром папа сказал, что мы едем на открытие музея в концлагере Заксенхаузен, и что я уже большая и должна сама видеть те зверства, которые творили фашисты. То, что я там увидела, меня, ещё совсем маленькую девочку, потрясло до глубины души. Мы ходили среди бараков, в которых жили заключённые, подходили к печам, где сжигали трупы людей, предварительно убив их газом. Оказывается, трубы крематория во время войны не переставали дымить ни днём, ни ночью. Но самое страшное было видеть уже подготовленные к отправке мешки с волосами, которые срезались с убиваемых женщин. Эти волосы использовались для набивки матрацев. Педантичные немцы подсчитали, что из-за этой процедуры для умерщвления одной женщины требовалось на пять минут больше времени, чем одного мужчины. В отдельных стеклянных ящиках лежала человеческая кожа, на которую были нанесены различные татуировки. Это были заготовки, из которых в дальнейшем должны были быть сделаны абажуры и сумочки для немецких фрау. В углу одного из бараков лежали две груды обуви. В одной были разнообразные протезы, а в другой – много детских ботинок и сандалий. И на стене, как раз этого барака, на ржавом гвозде висел вырванный из тетрадки листок в клеточку, на котором корявым детским почерком было написано: «Нет – фашизму!»
Я, поражённый таким совпадением с названием моего сочинения, вскрикнул: «Повтори, пожалуйста, что было написано на том листке?» «Нет – фашизму!» - удивлённо сказала мама и продолжила свой рассказ: «Когда мы выходили из ворот концлагеря, я заметила, что у многих военных, которые окружали меня, на глазах блестели слёзы. Я оглянулась и в этот момент почувствовала, что папа крепко сжал мою руку. «Живи и помни этот день, дочка! Мы выполнили свой долг, раздавили фашистскую гадину в её логове. Теперь вам, молодым, необходимо сделать всё, чтобы она снова не выползла на свет Божий», - твёрдым голосом сказал мне мой много повидавший на войне отец.
Идут годы, но не забывается этот день, не стирается из памяти. Поэтому, когда я думаю о фашизме, ужас леденит мою душу и скорбь наполняет моё сердце, а в памяти возникает эта удивительная, увиденная мною в детстве картина: высокое голубое небо, яркое солнце, барак с детской обувью в углу и развеваемый ветром тетрадный листок».
Мама встала и молча достала с полки альбом. Я стал листать его, и передо мной замелькали фотографии одна страшнее другой: измождённые лица с безмерным страданием в огромных глазах; скелеты, обтянутые кожей; дети, у которых берут кровь для фашистских солдат; печи крематориев; горы трупов, сваленные в ямы; и смеющиеся лица эсэсовцев, держащих на поводках огромных рвущихся псов. Я переворачивал страницу за страницей и читал названия концлагерей: Освенцим - истреблено свыше четырёх миллионов человек, Майданек – уничтожено около 1,5 миллионов человек, Треблинка – замучено 800 тысяч человек, Дахау – истреблено около 70 тысяч узников, Бухенвальд – замучено 56 тысяч человек. Фотография последнего особенно поразила циничной надписью на воротах: «Каждому своё».
Всё новые и новые документальные свидетельства зверств фашистов возникали передо мной. С каждым новым фото моё волнение росло. Перевернув очередную страницу, я увидел мальчугана лет трёх, тянущего ко мне руку с его личным номером. Под фотографией было написано, что он был узником концентрационного лагеря Равенсбрюк, в котором содержалось свыше 132 тысяч женщин и несколько сот детей, 93 тысячи из них были уничтожены. Причём над детьми ставились самые нечеловеческие опыты. Я не сдержался и громко воскликнул: «Это не должно повториться!»
Вдруг из альбома выпала пожелтевшая военная фотокарточка. С неё на меня смотрел молодой человек в военной форме, густые брови придавали ему суровый вид, но глаза излучали доброту. Это был мой дед, которого я, к сожалению, никогда не видел, но много слышал о нём из рассказов мамы. Мне показалось очень символичным, что именно в этот момент в моих руках оказалась фотография моего дедушки - Буланова Михаила Илларионовича. Как будто он сам, двадцатилетним встретивший войну 22 июня 1941 года на западной границе Белоруссии и закончивший её в поверженном Берлине, хотел свидетельствовать против фашизма.
«Мама, скажи, а что для моего деда означало слово «фашизм»?» - попросил я. «Ну, что ж, давай, попробую ответить тебе на этот вопрос за него, - сказала мама, глядя на фотографию своего отца, которого безмерно любила и уважала, и о котором столько рассказывала мне, - «Слушай. Твой дедушка обязательно начал бы свой рассказ со слов, что фашизм принёс на нашу землю ужас и боль войны. Её тяжесть и кровопролитие наложили огромный отпечаток на жизнь каждого, кто жил в те страшные годы. Ведь немцы не щадили никого: ни детей, ни женщин, ни стариков, а солдат тем более. Думаю, вряд ли он стал бы тебе рассказывать о первых днях войны, потому что не любил вспоминать первые бои с немцами. Просто говорил, что сражались, не жалея себя. Отступая, по пути видели деревни, сожжённые вместе с жителями. Но о чём бы тебе он обязательно рассказал, так это о битве за Москву.
В октябре 1941 года их дивизию пополнили солдаты-сибиряки, и она вошла в состав 43 армии. Во время битвы за Москву, твой дедушка сражался в районе города Наро-Фоминска. И хотя немецкая наступательная операция «Тайфун» захлебнулась, план захвата столицы провалился, а миф о «непобедимости» фашистской армии был развеян, у вермахта ещё были достаточные силы, чтобы сопротивляться. Помнишь, месяц назад ты смотрел фильм об этих боях». И я вспомнил, как совсем недавно сидел перед телевизором и машинально нажимал кнопки на пульте, переключая телевизионные каналы. На ОРТ шёл боевик с героем, который всё крушил на своём пути. На других каналах кто-то прыгал и пел, о чём-то спорили политики, доказывая друг другу очевидные вещи. Мелькали цветовые пятна, но всё было очень привычно и неинтересно.
Вдруг на экране появились чёрно-белые кадры: заснеженное поле, по которому ползут бойцы в белых маскировочных халатах. Голос диктора рассказывал о битве за Москву, о боях у города Вязьмы, о 43 армии. Меня это заинтересовало, и я начал слушать более внимательно. Немцы сражались отчаянно. На их стороне был перевес в силе и технике, но они уже дрогнули. Ведь Москву им не удалось покорить.
В марте-апреле 1942 года весна пришла достаточно рано. Снег дружно начал таять. Бойцам было всё труднее воевать. Валенки намокали, становились тяжёлыми, их трудно было вытаскивать из раскисшей земли. Если же солдаты надевали сапоги, ноги тут же замерзали, и их можно было отморозить. Не хватало боеприпасов. 43 армия оказалась в окружении, но бойцы бились ожесточённо. За их плечами уже были кровопролитные бои и освобождение города Наро-Фоминска. Ведь именно они смогли отбросить фашистов от Москвы. Но враг был ещё очень силён и пытался взять реванш. С экрана прозвучали страшные слова о том, что из окружения из всей 43 армии вышло только 800 бойцов. И вот именно в этот момент я услышал тихий мамин голос. Оказывается, она незаметно вошла в комнату и стояла, не двигаясь, всё время пока шли кадры, рассказывающие о подвиге бойцов 43 армии. Мама сказала тогда, что среди выживших бойцов был и мой дедушка - лейтенант Михаил Буланов. Ему только-только исполнилось двадцать два года. Так дедушка снова оказался в окружении. Когда дедушкина рота прорывалась сквозь немецкое кольцо, его сильно контузило. Рядом разорвался снаряд, и их с другом, Сергеем Воробьёвым, засыпало землёй. После того, как их откопали, второй офицер был мёртв, а дедушка ещё три месяца плохо слышал. Это была одна из самых тяжёлых потерь для него на войне. Ведь они с Сергеем вместе учились в военном училище и были рядом с самого начала войны, в наиболее трудные её моменты. Второй тяжёлой утратой для дедушки и всей семьи была гибель его младшего брата - Дмитрия Буланова. Он погиб позже при освобождении Прибалтики, где-то недалеко от города Шауляя. Дмитрий был снайпером, на его счету свыше ста убитых фашистов. Сохранилась газета, где он назван одним из лучших снайперов 1-го Прибалтийского фронта.
Вдруг как-то особенно строго посмотрев на меня, мама с болью в голосе сказала: «Почти в каждую семью в нашей стране в годы войны пришли похоронки. И очень жаль, если Ваше поколение окажется недостойно памяти павших в той страшной войне». «Мама, расскажи мне о моём деде. Каким он был?» - попросил я. Она задумалась. «Рассказывать о нём просто и трудно одновременно. У него была очень хорошая и ясная жизнь, которую он посвятил служению Родине, но эта жизнь вместила в себя столько, что можно написать целый роман». «А как он воевал?» - поинтересовался я. «Твой дедушка, - начала мама свой рассказ, - Буланов Михаил Илларионович, родился в семье офицера Красной Армии в 1920 году. Его отец, дед и прадед были военными. Все мальчики в семье Булановых знали, что их основной долг защищать свою Родину с оружием в руках. Твои предки воевали с французами, бились с турками на Крымской войне, а прадед Буланов Илларион Михайлович был ранен в бою с немцами в 1915 году. После революции он преподавал в военной академии.
Поэтому и твой дедушка с детских лет мечтал стать офицером. Самой большой наградой за успехи в школе и спорте для него было разрешение снять со стены именную саблю его отца, на эфесе которой было выбито «За храбрость». В 1938 году Михаил Буланов поступил в военное училище. Он был очень хорошим спортсменом, выигрывал лыжные гонки на 10 и 30 километров. Когда началась война с белофиннами, дедушка добровольцем пошёл на фронт. Воевал он в лыжном батальоне, был ранен. После выздоровления опять вернулся в училище. Его курс был ускоренным, так как все понимали, что скоро должна начаться война с фашистской Германией.
В конце мая 1941 года курсанты сдали последние экзамены, и их направили служить на западную границу, в Белоруссию. К месту назначения в город Кобрин молодой лейтенант Буланов прибыл 18 июня. Так, что твой дедушка был среди тех, кто первыми вступили в бой с немцами. И хотя ему было только двадцать один год, он считался опытным бойцом, так как за его плечами уже была война с белофиннами.
Когда он рассказывал о войне, то не любил вспоминать первые месяцы боёв с фашистами. Просто говорил, что сражались ожесточённо, отступали, пять раз были в окружении, выходили с большими потерями; когда дошли до самой Москвы, от полка почти никого не осталось в живых. В октябре 1941 года, как я тебе уже говорила, во время битвы за Москву твой дедушка сражался в районе города Наро-Фоминска». Мама замолчала и стала перебирать награды, которые доставала из шкатулки. На стол ложились ордена, медали, различные знаки. «Как много наград!», - удивился я. «Здесь не только награды дедушки, но и твоей бабушки Антонины Сергеевны Волковой и двух прадедушек. Они ведь тоже воевали», - объяснила мама. Я взял в руки два ордена. Мне они были знакомы, их рисунки я видел на страницах моего дневника. «За что получены эти ордена?» - спросил я, внимательно в них вглядываясь. Мама продолжила свой рассказ: «Твой дедушка воевал с первого до последнего дня войны и закончил её в Берлине в звании майора, командира специального батальона в составе 1-го Белорусского фронта под командованием Г.К.Жукова. Но прежде чем наши войска вошли победителями в Берлин, были долгие тысяча четыреста восемнадцать дней войны. Дедушка освобождал Белоруссию, Польшу, бил немцев на территории Германии. Он храбро воевал. Поэтому у него так много наград. Среди них: две медали «За отвагу», две медали «За боевые заслуги», орден Красной Звезды, ордена Отечественной войны I и II степени. Эти награды вручались только тем, кто сражался на передовой. А ордена, о которых ты спросил, они особые. Не так много воинов, кто с гордостью мог их носить. Ими награждали только самых отличившихся.
Орден Александра Невского майор Буланов получил за личное мужество и храбрость при освобождении Варшавы. Наверное, не случайно твоего дедушку звали Михаил Илларионович. Он был тёзкой Михаила Илларионовича Кутузова. Другой орден - это как раз орден Кутузова, им его наградили за форсирование реки Одер. Может быть, ты слышал об операции, великолепно разработанной Георгием Константиновичем Жуковым, когда войска атаковали фашистов ночью с использованием свыше ста мощных прожекторов, которые ослепляли врага и освещали путь нашим частям. Эти бои были очень трудными. Даже маршал Г.К.Жуков говорил, что: «...Битва за Берлин была особой, ни с чем не сравнимой операцией. ...Предстояло взять столицу фашистской Германии, за которую враг будет драться смертельным боем».
«А что было дальше?» «Дальше была – Победа! Но для дедушки война не закончилась в 1945 году. Твой дед очень любил поэзию. И знал стихов великое множество. Особенно трепетно относился он к Александру Твардовскому. Мог прочитать наизусть всего «Василия Тёркина». А когда вспоминал о войне, обязательно свой рассказ начинал и завершал стихами. О жизни после войны он говорил так:
Не зарвёмся, так прорвёмся,
Будем живы – не помрём.
Срок придёт, назад вернёмся,
Что отдали – всё вернём! В его жизни так и получилось. Сначала в июле 1941 года отступал по белорусской земле, затем в июле 1944 года освобождал её от немцев, а в июле 1945 года из Берлина он приехал в город Барановичи, но теперь уже для того, чтобы освобождать израненную землю Белоруссии от страшного наследия войны: мин и снарядов.
Сапёры, которыми командовал дедушка, разминировали значительную часть территории Белоруссии. Так что у него есть награды и за этот опасный труд. Ведь фашистские мины убивали и после войны. Позже он закончил военную Академию имени М.В.Фрунзе и Академию Генерального штаба. Командовать дивизиями ему пришлось и в Польше, и в Германии. Порой приходилось проводить мирные ученья в тех местах, где совсем недавно гибли его товарищи, сражаясь с фашистами. В отставку твой дедушка ушёл в чине генерал-майора.
Храбро сражались на войне и другие члены нашей семьи. Твой прадед – полковник Буланов Илларион Михайлович был начальником штаба дивизии. Бабушка – лейтенант Волкова Антонина Сергеевна командовала взводом связи. Её дважды забрасывали в тыл врага. Она была единственной дочерью у своих родителей, но сбежала на фронт со студенческой скамьи в двадцать лет, окончив курсы радистов. Второй твой прадедушка – полковник медицинской службы Волков Сергей Сергеевич был хирургом. Он спас сотни жизней, оперируя порой по 16-18 часов в день, даже под бомбами.
Так получилось, что мужской род Булановых прервался на мне. Поэтому твой дедушка очень мечтал, чтобы у него родился внук. К сожалению, он так и не узнал, что его мечта исполнилась. Когда ты появился на свет, тебя назвали в честь деда – Михаил Буланов. И я надеюсь, что ты будешь достоин этого имени. Мамин голос задрожал. Она встала, сняла с полки томик А.Твардовского и протянула мне. «Открой там, где лежит закладка», - попросила она. Осторожно перевернув страницы, увидел, что жирной карандашной линией было подчёркнуто несколько строк. «Эти слова обвёл твой дед. Я случайно наткнулась на них после его смерти. Читай!» – уже твёрдым голосом сказала мама. Я прочёл: Я Вам жить завещаю, -
Что я больше могу?
Завещаю в той жизни
Вам счастливыми быть
И родимой Отчизне
С честью дальше служить.
Горевать – горделиво,
Не клонясь головой,
Ликовать – не хвастливо
В час победы самой. И беречь её свято,
Братья, счастье своё –
В память воина-брата,
Что погиб за неё. Читал и с каждым словом всё больше понимал, что это завещание не только моего деда, но и прадеда, и всех тех, кто честно служил Родине в нашем роду. А теперь ответственность и честь быть полезным моей Отчизне ложится на меня. Постараюсь не посрамить имени моего!
|
