|
Каждый день ровно в семь часов утра в доме номер 2 по улице Кожедуба хлопает дверь. Это Евгений Петрович идет в магазин за молоком для своей любимой кошки Нюрки. Хотя рабочий день продавщиц начинается в восемь часов, одна из них уже стоит у прилавка с пакетом молока. Евгений Петрович не покупает молоко в коробках, только в синеньких пакетах. Обязательно в синеньких пакетах, потому что «Нюрочка привыкла к жирненькому. А в коробках только воду подкрасят белым и продают».
Евгений Петрович никогда не ездит в лифтах. У него нет клаустрафобии, просто он любит «поразмышлять». Я тоже редко езжу в лифтах. У меня тоже нет клаустрафобии, просто люблю потянуть время перед выходом в школу. Вот так мы вместе размышляем сто пятьдесят ступеней. Хотя по мнению Евгения Петровича, мы размышляем сто пятьдесят две ступени. Не раз мы спорили по этому поводу, даже считали вслух. Сдавшись, я обычно отшучиваюсь и говорю: «Вот поэтому у меня четыре по математике».
Евгений Петрович всегда зовет меня Зиночкой, хотя меня так вовсе не зовут. Зиночка – сиротка, которую он встретил во время войны. Их отряд остановился близ поселка Иваново, где она жила у тетки. Эта девчонка частенько подбегала к солдатам, тянула их за руку и показывала свою косичку, которая «уже большая-пребольшая». Косы у меня нет длинной, недлинной тоже, но «такие же румяные щечки». Зиночка больше всего любила свой день рождения, потому что в этот день она получала плитку шоколада и могла делиться со всеми. Я не против Зиночки, я тоже люблю шоколадки.
Евгений Петрович – ветеран. В жизни, помимо кошки, он больше всего любит ходить в школы и видеть детей. Он любит смотреть, как они резвятся на перемене, поют и пляшут на концертах. Евгений Петрович не любит рассказывать о войне на школьных мероприятиях: «Им теперь только голые факты подавай, а правду оставь себе!» Но каждый раз, идя в школу, он надевает форму с орденами, а полученные гвоздики ставит в самую дорогую вазу, подаренную дочкой.
У Евгения Петровича есть дочь. Тетя Катя каждый месяц присылает ему тысячу рублей, но сама появляется редко: «Работа!». Детей у нее тоже нет. Когда моя бабушка просит меня зайти, а я забываю, мне вспоминается лицо Евгения Петровича, получающего деньги от дочери. Губы его сжаты в одну линию, глаз дергается, и он неловко, как будто стыдясь, кладет их в карман брюк. И каждый раз мне становится стыдно.
В доме Евгения Петровича уважают. Главная его потребность не в деньгах, а в слушателях. Каждый человек, живущий в доме номер два, знает, как наш ветеран бежал из плена, забравшись в бочку, плывущую по реке. Ни один не скажет ему что-то плохое о войне. А сам Евгений Петрович говорит: «Дайте только умереть, а потом уж говорите, что в голову полезет».
На самом деле, Евгений Петрович может жить в вашем доме или в соседнем, просто вы его не замечаете. Вы можете его не знать, но вы ходите вместе в сберкассу, где он пытается заполнить новые бланки; едете вместе с ним в маршрутке, где водитель заставляет его платить, «потому что льгот никаких нет»; видите его, стоящего у двери в поезде метро, потому что все люди «спят» и, конечно, «просто его не замечают». А этот старенький, слабенький пенсионер мог и может отдать жизнь за Родину.
Великая Отечественная война для нас – это параграф в учебнике по истории. Зубрежка основных событий, причин, значений, следствий, которые мы обязаны сдать на зачете. Обязательные встречи с ветеранами, любимые за то, что они проходят во время уроков, посещение музеев и чтение книг. У нас пока есть «драгоценные» Евгении Петровичи, которые помогут нам понять, что девятое мая не очередной выходной день, что это праздник слез радости и горя. Но будут ли они у наших внуков?
|
